27 марта 2012 г. Н.В.Петров

27 марта 2012 г. состоялось пятое заседание дискуссионного клуба РГАСПИ, основным докладчиком на котором выступил PhD философии, заместитель председателя Научно-информационного и просветительского центра «Мемориал», автор множества публикаций по советской истории Н.В.Петров. На этом заседании было решено продолжить обсуждение темы сталинских репрессий, начатой на третьем и четвертом заседаниях клуба (См.: 17 ноября 2011.Хлевнюк и 28 февраля 2012.Хаустов), рассмотрев её в персонифицированном разрезе. В центре внимания Н.В.Петрова и других участников дискуссионного клуба находились фигуры Н.И.Ежова и Л.П.Берии – двух наиболее одиозных руководителей НКВД сталинской эпохи.

Н.В.Петров, по праву считающийся одним из ведущих специалистов в данной области, в ходе своего непродолжительного выступления решил остановиться на некоторых ключевых проблемах, которые ранее были рассмотрены автором в его монографиях: «Палачи. Они выполняли заказы Сталина» и «Сталинский питомец» – Николай Ежов» (совместно с М. Янсеном, РОССПЭН, 2009). В краткой преамбуле своего доклада автор посетовал на то, что из огромного массива книг и статей, написанных по личности Ежова и Берии, по проблеме «большого террора» в целом, немногие могут претендовать на научность и лишь считанные единицы могут представлять для исследователей научную ценность. Руководствуясь этим обстоятельством, Н.В.Петров в ходе своего выступления предпринял попытку выявить определенные закономерности в развитии служебной и политической карьеры руководителей НКВД того периода, приведя слова И.В.Сталина: «У чекиста только два пути – на выдвижение или в тюрьму». Автор, составивший социальные и политические портреты многих «сталинских палачей», пришел к выводу о  том, что, действительно, можно выделить много общих черт в развитии карьеры начальников НКВД в 1930-40-е гг.

Наибольшее внимание автор уделил фигуре Н.И. Ежова, назвав верного «сталинского питомца» последним «идеологически мотивированным» чекистом. По мнению Н.В. Петрова, подлинная загадка истории состоит в том, что именно Ежову – невысокому, тщедушному, крайне невыразительному человеку – была предназначена роль главного организатора массового террора в СССР. Говоря о грамотной и эффективной организации репрессивного аппарата в рассматриваемый период, докладчик отметил то обстоятельство, что структура власти при И.В. Сталине в целом была устроена по примеру преступного сообщества и что у всех приближенных И.В. Сталина было «темное прошлое». Впоследствии данная тенденциозная точка зрения не нашла серьёзного одобрения со стороны участников дискуссионного клуба.

Отвечая на вопрос директора РГАСПИ А.К. Сорокина о мотивации будущих чекистов идти на работу в органы, Н.В. Петров говорил о том, что большинство из них хотели сделать успешную карьеру и лишь немногие руководствовались идейными соображениями. В этой связи автор выделял феномен профессионализации («чекизации») сознания работников НКВД, приходивших на службу идейно мотивированными людьми и постепенно перерождавшихся в бездушных «винтиков» бюрократической машины.

Вопрос об идеологической мотивации получил в ходе заседания дальнейшее развитие. Вразрез мнению Н.В. Петрова, говорившего о том, что Н.И. Ежов был идеологически мотивированным руководителем, О.В. Хлевнюк отмечал, что Ежов скорей был «бюрократически мотивированным» руководителем, беспрекословно исполнявшим приказы, шедшие «сверху», т.е. от Сталина. Попытки найти в этой ситуации какую-то «высокую» идеологическую компоненту, по мнению О.В. Хлевнюка, являются необоснованными по причине того, что и сам Сталин и люди из его окружения являлись явно выраженными прагматиками. Свой взгляд на данную проблему изложил В.Н. Хаустов. По его мнению, ко 2-й пол. 1930-х гг. у советских энкэвэдэшников сформировался особый корпоративный дух. Они стали осознавать, что они особая (избранная) каста.

Тезис о закрытости и изолированности чекистского сообщества в той или иной степени проскальзывал в выступлениях всех участников дискуссионного клуба. Н.В. Петров высказал мысль о том, что чекисты панически боялись изменений внутри НКВД. О.В. Хлевнюк отметил, что руководители НКВД, будучи по натуре консерваторами, в целом боялись любых системных и институциональных изменений.

Активное участие в заседании клуба приняли молодые специалисты МГУ, РГГУ, ИРИ РАН, РГСУ, сотрудники РГАСПИ,  затронувшие вопрос о самоубийствах среди сотрудников НКВД, и рассмотревшие проблему получения образования энкэвэдэшниками в отчетный период. Выступавшие по поводу второго вопроса, Н.В. Петров и В.Н. Хаустов, пришли к единодушному выводу о том, что как такового образовательного ценза при приеме на работу в органы, не существовало, а сами работники НКВД имели весьма посредственное образование. Что касается проблемы самоубийств, то на основе фактов и цифр, приведенных все тем же В.Н. Хаустовым, можно сделать вывод о том, что случаи самоубийств в то время носили разрозненный характер и говорить об этом как о тенденции и уж тем более как о явлении, не приходится. В целом, данное заседание дискуссионного клуба, как и два предшествовавших, вызвало большой интерес у молодых ученых московских вузов и сотрудников федеральных архивов – всего в нем приняли участие 33 человека.